Перейти до основного вмісту

Как еврейские школьники из СДР на Сталина покушались

Мало кто помнит, что после войны органами МГБ СССР был разгромлен целый ряд антисталинских молодежных движений сопротивления, в которые входили не только студенты, но даже школьники.

Первыми в 1945-м стали «Рыцари удачи» — главным образом, студенты московских вузов. В 1947-м подростки 14-15 лет основали «ОСИП» («Общество свободы и правды»). После ареста за распространение антисталинских листовок их  допросили на Лубянке в присутствии учителей и дали по 3-4 года в колониях для несовершеннолетних. В Воронеже осенью 1948-го учениками девятого класса была создана «Коммунистическая партия молодежи» (КПМ), целью которой стало распространение «подлинного марксистско-ленинского учения». Ее члены имели оружие, регулярно тренировались в стрельбе. Символом стал флажок с профилем Ленина, на членских билетах (в организацию входило 50 человек) — девиз: «Борьба и победа!». В сентябре 1949-го руководство КПМ было арестовано, следствие длилось почти год с применением  пыток. Особое совещание приговорило активистов к длительным срокам заключения, некоторые не дожили до освобождения, многие стали инвалидами. Один из них, Анатолий Жигулин, написал об этом книгу «Черные камни», изданную в годы  Перестройки.

С сентября 1948-го по январь 1949-го в Москве и Воронеже действовал «Всероссийский демократический союз», проповедовавший создание демократического общества на основе марксистской идеологии. 16-17-летние московские мальчики из «Армии революции» тоже разработали программу будущего справедливого государственного устройства. Характерны названия оппозиционных молодежных организаций — «Юные ленинцы», «Истинные коммунисты», «Ленинская гвардия». А школьники из Ульяновска назвали свою группу «Всесоюзная партия против Сталина».

Были среди этих организаций сопротивления и чисто еврейские. Так, в Брянске с 1945-го по 1949 год действовала нелегальная молодежная сионистская группа, одним из лидеров которой был Арон Фарберов, внук и правнук раввинов. Вернувшись из армии, Арон столкнулся с юдофобией бывших соучеников, свидетелей и участников расправ с евреями при немцах. Он работал, экстерном окончил десятилетку, стал готовиться к экзаменам в МГУ. И тогда же вступил в группу, созданную студентом истфака Московского университета Владимиром Левитиным, фронтовиком-инвалидом. Разработанная ими программа предусматривала подготовку к отъезду в Палестину и борьбу с антисемитизмом.

Несмотря на строгую конспирацию, в ряды группы проник доносчик. В октябре 1949-го Фарберов и его товарищи были арестованы и брошены в тюрьму МГБ. На заседании военного трибунала 16 февраля 1950 г. никто из подсудимых своей вины не признал. Тем не менее, активисты получили по 25 лет лагерей. Арон пережил в ГУЛАГе каторжный труд, болезни и издевательства надзирателей. В сентябре 1955-го был реабилитирован, окончил МГУ, женился на племяннице лагерного друга. Занимался наукой и в 1972-м репатриировался с семьей в Израиль, где преподавал в Еврейском университете в Иерусалиме. (Еще одна подобная группа школьников под названием «Союз еврейской молодежи», действовала во Львове — ее члены были арестованы в феврале 1949-го, — прим. ред.).

Одной из самых радикальных организаций стал «Союз борьбы за дело революции» (СДР), состоявший в основном из еврейских школьников и студентов. Возникла она в период усиления великорусского  шовинизма и роста антисемитизма. 12 января 1948-го был злодейски убит глава Еврейского антифашистского комитета (ЕАК) Соломон Михоэлс. Параллельно развернулась антисемитская кампания «борьбы с космополитизмом», закрылись еврейские учреждения культуры. В августе 1952-го были расстреляны члены ЕАК, прошли суды над «еврейскими буржуазными националистами». Последней акцией сталинского террора стало пресловутое «дело врачей» в январе 1953 г.

История СДР началась в 1949 году в Московском доме пионеров, где в кружке любителей литературы 10-классники Боря Слуцкий и Владик Фурман подружились с 8-классницей Сусанной Печуро. Когда одна участница кружка зачитала стихотворение о выпускном вечере с размышлениями о будущем и страхе перед неизвестным педагог сочла его антисоветским. На сторону обвиняемой встал Боря Слуцкий и после спора с руководителем заявил об уходе из кружка. Его поддержал Фурман, чьи родители, идейные марксисты, нарекли младшего сына Владиленом — аббревиатурой от имени и фамилии Ленина.

Вскоре дома у Бориса образовался альтернативный кружок, свободный от цензуры. У интеллигентов Слуцких была солидная библиотека русской классики и ранних изданий сочинений Ленина. Пытливые школьники стали изучать работы Ильича, обнаружив, что многие ленинские идеи искажены Сталиным. Беседы о литературе перешли в диалоги о политическом устройстве страны. И однажды Борис заявил о своих планах «бороться за осуществление идеалов революции, против существующего режима — перерождения диктатуры пролетариата в бонапартистскую диктатуру Сталина». А в конце августа оба юноши, как вспоминала Сусанна, сообщили ей, что «решили создать подпольную организацию для борьбы со сталинским режимом и предлагают мне быть с ними. Они не скрывали, что эта деятельность, вероятно, будет стоить нам жизни. Я понимала, что, соглашаясь (принять их предложение), отрекаюсь от всей предшествующей жизни».

Втроем они образовали «организационный комитет». Начитавшись книг о революционерах, подпольщики придумали себе псевдонимы, документы печатали на гектографе, сконструированном из подручных материалов. К тому времени Слуцкий после безуспешной попытки поступить на философский факультет МГУ стал студентом пединститута, Фурман с трудом прошел в 3-й московский мединститут.

Слуцкий сблизился с таким же абитуриентом Женей Гуревичем, принятым в Московский институт пищевой промышленности. Вскоре к ним присоединился кузен Бориса — Гриша Мазур, студент Института генетики. Фурман привлек в организацию свою подружку Инну Эльгиссер. Печуро привела двоюродную сестру, девятиклассницу Нину Уфлянд, а также школьных подруг Ирэну Аргинскую, чей отец был репрессирован, и Катю Панфилову, дочь священника. Женя сумел завербовать знакомых девушек, в их числе — Майю Улановскую, отважную дочь анархистов, находившихся в заключении. Всего в состав «Союза» вошли 16 человек, из них 14 — евреи.

В манифесте СДР говорилось о перерождении социализма в государственный капитализм, а власти Советов — в диктатуру вождя, подчеркивалось отсутствие гражданских свобод, фарсовый характер выборов, империалистическая суть внешней политики.

В середине 1950-го Евгений Гуревич на очередной сходке заявил, что антисоветская агитация — недостаточно эффективный метод борьбы и предложил заняться подготовкой диверсий. Теракты против руководителей ВКП(б) и советского правительства он предлагал осуществить на первомайской демонстрации, когда «дружинники» будут проходить по Красной площади мимо трибуны. Но прежде всего, утверждал Гуревич, необходимо ликвидировать секретаря ЦК партии Григория Маленкова — «главного инициатора и организатора политики антисемитизма в стране». Особое впечатление произвел бы взрыв депо Московского метрополитена.

Против авантюрной идеи резко выступили Слуцкий и Фурман. Да и каким оружием располагала группа, кроме неисправного пистолета без патронов, который прятал у себя Гуревич? Его никто не поддержал, и тогда он заявил о своем выходе из СДР вместе с соратником Мельниковым.

Между тем МГБ от доносчиков стало известно о существовании в Москве «еврейской террористической организации». В комнате Бориса под видом проверки электропроводки была установлена прослушка. Обнаружив ее, ребята закрепили лист плотной бумаги вблизи комнатного вентилятора, лопасти которого при включении, задевая бумагу, производили шум, и спокойно продолжали общаться.

Тем временем кольцо преследования неумолимо сжималось. Однажды Владик сказал Сусанне и Боре: «Давайте поклянемся, что будем жить вместе и умирать вместе!». Новый 1951 год неразлучная тройка встречала у Слуцкого. «Сидели за скромным столом с бутылкой сухого вина, говорили, что ждет нас, как нужно вести себя при аресте, на допросах, — вспоминает Печуро. — Тюрьму мы представляли себе только по книгам и фильмам, да еще по моим впечатлениям от экскурсии в Петропавловскую крепость. Советская тюрьма оказалась намного страшнее и тяжелее, чем мы могли себе представить».

Бориса арестовали в ночь с 17 на 18 января 1951-го, Владилена — днем 18-го, Сусанну — ночью с 18 на 19-е, остальных членов СДР — в течение следующей недели. Всех участников заговора поместили в одиночные камеры Лефортово. Допросы велись без скидок на возраст — с фальсификацией протоколов, оскорблениями, побоями и пытками. Поначалу речь шла лишь о создании антисоветской группы и антисоветской агитации, но дело о «молодежной еврейской террористической организации» в разгар антисемитской кампании было использовано для подковерных интриг.

Министр МГБ Абакумов лично допросил каждого участника «Союза» и в итоге не усмотрел в их деятельности террористической угрозы. В июле 1951-го следователь по особо важным делам Рюмин в доносе Сталину обвинил Абакумова в том, что тот «намеренно свернул расследование дела антисоветской молодежной организации троцкистского типа, представив ее как безобидную игру в политику». Продолжая вести следствие, Рюмин доказывал, что СДР «пытался создать филиалы в Рязани, Ленинграде, Львове и в армии, установить связи с ОУН и представителями враждебных Советскому Союзу государств — Югославией и США». Для подтверждения своих домыслов он предельно ужесточил допросы.

В феврале 1952 года в подвале Лефортово членов СДР судила «без участия сторон» (прокурора и адвокатов) Военная коллегия Верховного суда СССР. Все подсудимые держались стойко. Слуцкий, Фурман и Гуревич были обвинены в том, что являлись «основателями и руководителями еврейской антисоветской террористической молодежной организации… распространяли антисоветские листовки и документы, проводили подготовку к совершению террористических актов против руководителей ВКП(б) и советского правительства, намеревались установить преступную связь с представителями враждебных иностранных государств и антисоветских националистических формирований…». 13 февраля 1952 года всех троих приговорили к расстрелу. От прошения о помиловании подсудимые отказались. Приговор был приведен в исполнение 26 марта 1952 г. Десять человек осудили к 25 годам лагерей с конфискацией имущества и поражением в правах на пять лет. Еще трое, не имевшие прямого отношения к группе, были приговорены к 10 годам лишения свободы.

После смерти Сталина Военная коллегия в апреле 1956 года пересмотрела дело. Находившимся в заключении снизили сроки до пяти лет и освободили по амнистии. Троим казненным, будто в насмешку, приговор изменили на 10 лет лагерей. В июле 1954-го был расстрелян Рюмин и ряд других следователей, а в декабре того же года — Абакумов. Но только в 1989-м всех членов «Союза борьбы за дело революции» полностью реабилитировали.

Давид Шимановский, «Еврейская панорама»

Немає часу відвідувати сайт? Підпишіться на розсилку і отримуйте найважливіше в одному листі

Отлично, вы подписаны на нашу рассылку!
Ранее вы уже были подписаны на нашу рассылку